Почему христианство?

Иисусова, называемого Христом, по имени Иакова [ср.: Гал. 1:19] и некоторых других, которых обвиняли в нарушении закона, и приказал побить их камнями». Рассказывает об Иоанне [Крестителе], называя его «праведным мужем», и даже о его казни Иродом. При этом Иосиф добавляет, что происшедшая вскоре после этого гибель войска Ирода была «Божиим наказанием Ироду за смерть Иоанна» (кн. 18, гл. 5,2).

Эти письменные свидетельства показывают, насколько «честной» является атеистическая пропаганда, объявляющая Христа мифом.

Однако основная сила исторического аргумента, подтверждающего Божественное происхождение христианства, заключается в необъяснимости факта сохранения христианства в условиях почти трехвековой смертельной угрозы каждому исповедующему Христа. Жестокие гонения на христиан начались с распятия иудеями Самого Христа. Вслед за иудеями по совершенно непонятным причинам против христиан были приняты карательные законы, отличавшегося полной религиозной свободой Римом. Христиане были признаны последователями религии недозволенной (religio illicita) и «в принципе объявлены подлежащими наказанию». В результате страшные публичные казни христиан пошли по всей империи. Их подвергали публичным пыткам, отдавали на аренах цирков на растерзание диким зверям, распинали на крестах, осмаливали и привязывали к столбам в парках и с наступлением темноты поджигали и т.д. Об этом пишут крупнейшие римские историки того времени: Плиний Младший, Светоний, Тацит.

Известный христианский мыслитель и апологет Иустин Философ (†165) свидетельствует, что стоило только человеку объявить себя христианином, как он осуждался на смерть. Тертуллиан (†220) писал: «Всякая провинция, всякий город имеет своих богов... у одних нас отъемлется свобода совести». За христианами отрицалась само право на существование.

И, тем не менее, множество людей, не смотря на все эти ужасы, принимало христианство и шло на мучения и смерть. Ни одна другая религия в мире не дала за свою историю стольких миллионов мучеников за веру! Иустин Философ писал: «Сократу никто не поверил так, чтобы решился умереть за это учение; напротив, Христу, Которого отчасти познал и Сократ... поверили»!

Как понять этот потрясающий и уникальный в истории мировых религий факт? Никаких естественных удовлетворительных объяснений его нет.

Остается одно – признать, что причиной сохранения и распространения христианства в этих невероятных условиях явились беспрецедентные сверхъестественные факты, сопровождавшие его возникновение, проповедь и процесс становления в первый период существования. Речь идет о сообщениях авторов Нового Завета, многочисленных христианских писателей, историков, даже врагов христианства, в которых говорится о поразительных сверхъестественных дарах, получаемых первыми христианами при засвидетельствовании от Бога знамениями и чудесами, и различными силами, и раздаянием Духа Святаго по Его воле (Евр. 2:4) (исцеление любых болезней, предсказание грядущих событий, мгновенное получение знания иностранных языков и другие чудотворения, включая воскрешение мертвых), удивительное мужество и нередко явная радость христиан (включая женщин и детей) в перенесении мучений и смерти, поразительные духовные и нравственные изменения, происходившие с принимающими христианство.

Всё это свидетельствует о том, что  Иисус Христос – не просто основатель новой религии, но действительно Бог и Его религия божественна. Этим и только этим можно объяснить принятие множеством людей веры, исповедание которой влекло за собой большей частью жестокую смертную казнь.

Игумен Никон Воробьев (†1963), сам в 30-х годах перенесший лагерные страдания за веру, писал: «Уповая на Него [Христа], апостолы всё претерпели, но победили мир — небольшое количество овец победило несметные стада волков. Разве это не доказательство силы и промышления Божия?».

2.Духовно-нравственный аргумент

Во время всеобщего разложения
и выступило христианство.
Оно встало в резкое противоречие
по отношению ко всем
существовавшим до него религиям.
Ф. Энгельс.

Христианство, в отличие от всех религий, учит о принципиально  иных условиях спасения человека. В иудействе и язычестве верующему обещалось спасение за праведную жизнь, добрые дела, подвиги, жертвоприношения, молитвы, совершение священнодействий. Христос же говорит: Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9:13). Он одобряет не фарисея-праведника, исполняющего закон Моисея и хвалившегося перед Богом своими добродетелями, а мошенника мытаря, но взывающего: Боже! Будь милостив ко мне грешнику! (Лк. 18:13).

Женщине, совершившей прелюбодеяние, Он лишь сказал: Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши (Ин.8:11). Отпускает грехи не фарисею, пригласившему Его на обед, но грешнице, обливающей слезами раскаяния Его ноги и отирающей их волосами своими (см. Лк. 7:44). Первым в рай вошел не праведник, а разбойник, совершивший тяжкие преступления - но, хотя и в последние минуты свой жизни, раскаявшийся!

Всё это буквально перевёртывает единое во всех религиях представление о Боге и об условиях спасения человека. Как понимать этот коперникианский переворот?

По христианскому учению, в отличие от всех других религий, спасение – это не плата человеку за его добрые дела и заслуги, но то состояние, которое возникает в душе, осознавшей свои грехи и принесшей искреннее раскаяние. Оно называется смирением. И именно оно, а не сами по себе добродетели, является непременным условием спасения человека.

Очень точно выразил это святой Исаак Сирин (6-й в.): «пока не смирится человек, не получает награды за свое делание. Награда дается не за делание, но за смирение... Воздаяние бывает не добродетели и не труду ради нее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно оскудеет, то первые (добродетель и труд ради нее) будут напрасны».

То есть даже самая подвижническая и высокая нравственная жизнь рассматриваются в христианстве как имеющие значение лишь в том случае, если они открывают верующему его греховное состояние и приводят к покаянию и смирению. В противном случае они не только обесцениваются, но и способны духовно погубить человека. Как писал наш русский святой Игнатий (Брянчанинов): «Телесный подвиг, не сопровождаемый душевным, более вреден, нежели полезен. Он служит причиной необыкновенного усиления душевных страстей: тщеславия, лицемерия, лукавства, гордыни, ненависти, зависти, самомнения». Ибо где нет смирения, там соответственно возрастают в человеке самомнение, гордость – состояние, худшее всех страстей.

Христианское учение о спасении явилось прямым вызовом всем религиям мира, в том числе и той, в которой Христос вырос и был воспитан. Христианство оказалось в этом отношении религией своего рода антирелигиозной. И, естественно, встает вопрос: откуда и как могла возникнуть такая революционная религия у Иисуса Христа? Ответ остается т один – ее Он мог создать только, действительно, будучи образом Бога невидимого (2 Кор. 4: 4).

3. Вероучительные аргументы

Все христианские истины: о Боге-Любви, Троице-Боге, Логосе – второй Ипостаси Бога, Его воплощении, распятом и Воскресшем Христе Спасителе, и др. – уникальны по своему содержанию. Они в самой сути глубоко отличны как от ветхозаветной иудейской религии, так и от всех религиозных и философских учений той эпохи. Этот поразительный факт невольно заставляет задуматься: откуда могли взять такое множество совершенно новых и удивительных по своей глубине религиозных идей не учившийся Сын плотника (Ин. 7:15; Мф. 13:55) и Его ученики - люди некнижные и простые (Деян. 4:13)? Ведь и у самых мудрых и ученых людей того времени не было даже намека на подобные мысли. Кроме Иисуса Назорея других источников этих идей в ту эпоху никто не называет. В таком случае, кто же Он?

Рассмотрим самые основные из них, относящихся к главной истине религии – учению о Боге.

Кто есть Бог

Когда я говорю о Боге, слова мои
подобны льву ослепшему, который
ищет водного источника в пустыне.
Максимилиан Волошин

У великого древнегреческого философа Платона (†347 до н. э.) есть такая мысль: «Простые вещи не поддаются определению». Действительно, сложную вещь можно как-то определить, называя составляющие ее свойства. Простую же можно понять, только увидев её. Как, например, можно объяснить человеку, что такое красный цвет или сладкий вкус, если он никогда с ними не соприкасался? Очевидно, что способ один – он должен увидеть, попробовать, ибо никакие слова здесь не помогут.

Христианская религия учит о Боге как первичной Простоте, Он прóстое Существо. Поэтому любое слово о Нем, любое Его определение будет недостаточным. И все те имена и качества Бога, которые называются в Священном Писании и в богословской литературе, являются ничем иным, как лишь некими земными аналогами Его свойств. Ибо Он есть Дух, а не какое-то Существо из тончайшей материи, и потому не может быть описан языком и понятиями нашего обычного опыта. Один из святых прп. Симеон Новый Богослов (X в.) писал: «Я... оплакивал род человеческий, так как, ища необычайных доказательств, люди приводят человеческие понятия и вещи, и слова и думают, что изображают Божественное естество, то естество,

которого никто из ангелов, ни из людей не мог ни увидеть, ни наименовать».

Но при всей невозможности дать адекватное описание свойств Бога, Его образ необходим, поскольку они, в конечном счете, являются безусловным ориентиром всей нравственной и духовной жизни верующего. Такие положительные Его характеристики, как Любовь, Разум, Личность, Справедливость, Святость говорят о том, что Бог не зло, не неправда, не ненависть, и таким образом человеку открывается возможность четко различать между добром и злом. Без этого теряются все нравственные ориентиры в жизни и можно придти к тому, о чем писал Д. Мережковский:

И зло, и благо – два пути,

Ведут к единой цели оба,

И всё равно куда идти.

Христианство своим учением о Боге утверждает: не всё равно, куда идти.

У одного из святых – Григория Паламы́ (X1V в.) – есть замечательное высказывание, которое в кратких и емких словах раскрывает еще одну из сторон христианского учения о Боге и характере Его связи с миром. Свт. Григорий писал: «Бог есть и называется природой всего сущего, ибо Ему все причастно и существует в силу этой причастности, но причастности не к Его природе, а к Его энергиям». Эта мысль подчеркивает две важные характеристики Бога.

Первая – Бог неотделим и не отчужден от природы мира и человека, ибо всё существует в силу причастности Ему. Вторая –  эта причастность мира Богу не означает однако его единоприродности, единосущности с Богом. Отсюда становится понятным, почему христианство не приемлет деизма, полностью отделяющего и отчуждающего Бога от мира, и делающего окружающий мир бездушным объектом потребительских интересов человека. Оно отвергает и пантеизм, сливающий Бога с миром, исключающий в Нем личность и открывающий простор для развития разных видов шаманизма, колдовства, магии, оккультизма, претендующих на возможность покорения человеком скрытых (оккультных) сил того мира и использования их в своих целях.

Вторая – Христианство, отвергая всё это, открывает, что Бог есть Любовь (1 Ин. 4:16), чем не просто принципиально отличает Его образ от всех прежних о Нем представлений, но и возводит Его понимание на высшую для человеческого сознания ступень. Бог не просто высший Разум, Творец, справедливый Судья. Он не тот абсолютный Властитель, который может делать что угодно. Нет, все действия Его в отношении Своего творения обусловлены исключительно любовью. В Евангелии читаем: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Ин. 3: 16–17). И добровольный Крест Христов показал всю силу этой любви.

Но в таком случае как понимать постоянно встречающиеся в Священном Писании и у святых Отцов выражения о Боге судящем, гневающимся, наказывающем, милующем и т.д.? Святые отцы отвечают на это. Так, свт. Иоанн Златоуст, у которого в проповедях можно встретить сколько угодно высказываний о гневе, наказаниях и прочих «чувствах» Бога, когда раскрывает догматическое учение о Нем, то прямо говорит: «Когда ты слышишь слова: “ярость и гнев”, в отношении к Богу, то не разумей под ними ничего человеческого: это слова снисхождения. Божество чуждо всего подобного; говорится же так для того, чтобы приблизить предмет к разумению людей более грубых». Свт. Григорий Нисский писал: «Ибо что неблагочестиво почитать естество Божие подверженным какой-либо страсти удовольствия или милости, или гнева, этого никто не будет отрицать даже из мало внимательных к познанию истины Сущего». Прп. Кассиан Римлянин даже так говорил: «…без богохульства нельзя приписывать Ему и возмущение гневом и яростью». И т. д.

Христианское учение о Боге-Любви явилось совершенно новым и противоречащим всеобщим в древнем мире, как иудейским, так и языческим, представлениям о Боге. Как и откуда оно могло возникнуть у плотника Иисуса, остается неразрешимым вопросом, если видеть в Христе лишь плотника Иисуса. Только признание Его образом Бога невидимого (2 Кор. 4,4; Кол. 1,15) отвечает на него.

2. Один и три

Credo, quia absurdum.

Евангелие говорит о том, что Бог есть Дух (Ин. 4:24), но не безликая Сила и не замкнутая в Себе моноипостасная Монада. Он один, но в трех Ипостасях (Лицах). Это - совершенно новое, непонятное и неестественное для религиозной и философской мысли того времени учение.

Основная мысль его состоит в утверждении, что Бог – это безначальный Отец, предвечно рождающийся от Него Сын (Логос - Слово), и предвечно исходящий от Отца Дух Святой. Три Ипостаси равночестны, имеют одну сущность, единую любовь, единый ум, единую волю, единое действие. Как писал один из святых Отцов, Василий Великий: Бог имеет единотройственную благодать. Это можно было бы еще понять, если бы

такое учение вытекало из каких либо известных предпосылок мысли. Но таковых нет. В результате человеческий разум оказывается перед какой-то таинственной и неразрешимой загадкой.

Поэтому лишь некоторое понимание ее возможно только на пути аналогий из нашего естественного мира.

Например, у древнегреческих мыслителей было понятие «атом» (греч. °-tomoj – неделимый), которым они обозначали ту предельно простую, неделимую частицу, которая является кирпичиком в устройстве всех вещей мира. Но в 20-м веке было открыто, что внутри неделимого-атома скрывается свой мир.

Какие неожиданные тайны открываются при более глубоком проникновении в сущность материи. Ни тем ли более такое возможно в познании природы Божества, когда Оно сочтет нужным открыть Себя человеку? Именно это произошло через Иисуса Христа, Которым было открыто, что Бог, будучи один в своей сущности, является Триипостасным. Понятна и причина этого Откровения - чтобы знать, что Иисус Христос это не просто человек, но и Бог – Богочеловек, и что в силу этого Его Крест и Воскресение и Его учение являются спасением человечества.

Учители Церкви, чтобы приблизить понимание нетривиальной истины о единстве Бога и Троичности Лиц в Нем, предлагают разные аналогии. Например, исходя из того, что человек является образом Божьим, они указывают на троичность духовной природы человека и предлагают такую аналогию Троицы-Бога. Так, прп. Максим Исповедник писал: «Слово [Сын Божий] имеет рождающий Его Ум, то есть Отца, и Жизнь, то есть Святой Дух, также сосуществующую с Ним». Прп. Симеон Новый Богослов: «Собственный твой дух во всем уме твоем, и весь ум твой во всем слове твоем, и все слово твое во всём духе твоем, нераздельно и неслиянно. Это есть образ Божий. Как ум не больше и не меньше души, душа - ума, слово - ума и души, таким же образом не больше и не меньше Отец Сына, Сын - Отца, Святой Дух - Отца и Сына, но собезначальны суть и равночестны». Свт. Игнатий (Брянчанинов): «Образ Троицы Бога – троица человек... Ум наш – образ Отца; слово наше – образ Сына; дух – образ  Святого Духа... Ум без мысли существовать не может, и мысль без ума. Потому-то всякая мысль имеет свой дух».

Учением о Боге-Троице отвергаются все языческие божественные триады: тритеизм (три бога), триморфизм (три различных проявлений в мире одного Бога) и семейная триада, в которой в качестве второго лица выступает рождающая богиня-мать. Но в Святой Троице нет ни мужского, ни женского начала. В Ней рождает Отец (а не мать), второй Ипостасью является Сын (а не богиня), третья Ипостась – неизвестный язычеству Дух Святой (а не сын или дочь). При этом, все три Ипостаси, в отличие от семейной триады, равночестны. Поэтому кроме числа три во всех этих триадах нет ничего общего со Святой Троицей.

Христианское учение о Триипостасном Боге является единственным в древнем мире. Его нет ни в религиозной, ни в философской мысли. Это еще один факт, свидетельствующий о неземном происхождении христианского учения, о божественности его источника – Христа.

3. Христос – Бог и Человек

И беспрекословно - великая благочестия
тайна: Бог явился во плоти.
1Тим. 3:16.

Критики христианства указывают на религиозную мифологию древних народов как на источник христианского учения о Боговоплощении. Но о каких воплощениях идет речь в политеистических религиях Греции, Рима, Сирии, Финикии, Индии и т. д.?

Прежде всего, необходимо сразу же отметить, что в отличие от полной исторической достоверности Личности Иисуса Христа, в религиях языческих боги не имеет никакой связи с реальной историей. Все они мифы. И говорить о их воплощениях – всё равно, что - о событиях в сказке «Конек-Горбунок». Все их воплощения и перевоплощения являются игрой воображения творцов этих мифов и поэтому боги у них меняют свои маски как актеры. 3евс, например, превращался в быка, сатира, орла, в золотой дождь. Юпитер – в дракона (крылатого змия) и так без конца. Мифология наделяет богов всеми человеческими страстями, как возвышенно-романтическими, так и самыми постыдными. У Кришны, например, по одному из сказаний, было 8 жен и 16 тысяч наложниц, от которых он имел 180 тысяч сыновей.

И при всей фантастичности вымыслов о богах, не было мысли о том, чтобы они реально воплощались. «Боги, – писал Эпикур (+270 г. до н.э.), – не пойдут на то, чтобы сделаться людьми действительными».

Поэтому даже самые авторитетные идеологи атеизма заявляют, что христианство предложило принципиально новое учение о воплощении Бога, которого не знал древний мир. Так, Ф. Энгельс утверждал, что «последним камнем здания христианства было учение о воплощении сделавшегося человеком Слова в определенной личности и о Его искупительной жертве на кресте для искупления грешного человечества. Каким образом вложен был этот последний камень в стоическо-философские теории, об этом у нас нет действительно достоверных источников». То же повторяет и один из ведущих советских атеистических идеологов А. Ранович: «Для нас важно восстановить не столько то общее, что есть между христианством и

восточными культами, сколько различия между ними, важно установить специфику христианства по сравнению с родственными восточными культами. Эта специфика состоит в учении о воплощении».

Действительно, специфика поразительная:

• Христианство учит о воплощении не Бога, но Второй Ипостаси Единосущной Троицы-Бога – Логоса.

• Христос – в отличие от мифических богов,  не имеющих никаких исторических корней, – является реальной исторической личностью, о которой сохранилось множество свидетельств.

• Христианство исповедует не призрачное, но реальное принятие Сыном Божьим человеческой природы (Ин. 1:1–34). При этом Божественная и человеческая природы во Христе соединены в Нем неслитно (не образовав чего-то третьего, полубога-получеловека), неизменно (без изменения природ), нераздельно (неотделимо в единстве Богочеловека), неразлучно (навечно), чего совершенно не знает языческая мифология.

• Страдания и смерть Христа не случайны, не бессмысленны, как, например, у Адониса, Аттиса или Осириса, но добровольны, жертвенны и приняты во имя великой цели, «чтобы соделать человеков богами и сынами Божиими».

• Христос действительно единожды умер и единожды воскрес, и Его воскресение является залогом и началом всеобщего воскресения человечества – в отличие от постоянно, ежегодно весной и осенью умирающих и воскресающих богов, ничего не дающих людям.

• Христос не аватара другого божества и в свою очередь не имеет никаких аватар.

• Его образ поражает своим нравственным величием. Он был чист от всякой страсти. Такого образа в мифологии не найти.

• Бог Слово воплощается по любви к человеку (Ин. 3:16), а не для каких-либо земных целей или тем более похотливых развлечений.

Откуда же возник такой образ Богочеловека Иисуса Христа, если ничего подобного до Него не было ни в реальной истории человечества, ни даже в человеческих фантазиях? И этот образ не создан поэтами и философами, но запечатлен свидетелями, обычными рыбаками, просто и искренно описывающими Его подвиг  жизни. Это ли не основание, чтобы еще раз убедиться в Божественности Основателя христианской религии?!

4. Распятый и воскресший Бог-Спаситель

Мы проповедуем Христа
распятого, для иудеев соблазн,
а для эллинов безумие.
1 Кор. 1:23

Кого обычно называют спасителем? Кто исцеляет неизлечимо больного, дает хлеб умирающему от голода, принимает в лютую стужу замерзающего, освобождает пленного из жестокого рабства... Спасителями являются полководцы и герои, умирающие за свой народ, цари и властители, издающие справедливые законы и искореняющие произвол сильных мира сего, выдающиеся ученые, совершившие великие открытия, спасшие множество людей и способствующие развитию образования, медицины, искусств, – все те, которые дают народу хлеб насущный. На фоне этой несомненной для привычного сознания очевидности выглядит странной и непонятной христианская истина о Спасителе, не только ничего подобного не сделавшего, но и распятого, как тягчайший преступник.

Откуда могло возникнуть подобное убеждение? В истории религий никогда не было учения о Боге, добровольно принявшем казнь и смерть ради спасения грешного, неблагодарного, часто богопротивного человечества. Такое учение и психологически не могло возникнуть в сознании людей, ибо оно просто абсурдно с точки зрения человеческих представлений о всемогуществе Бога. Однако с самого возникновения христианства истина о Христе, Крестом и Воскресением принесшего спасение миру, является самой сущностью всей проповеди. И именно эта истина, прежде всего, несмотря на тяжелейшие гонения и страшные казни, привлекала и привлекает по-прежнему нескончаемый поток людей в лоно Церкви.

Этот странный с психологической точки зрения факт заставляет задуматься: кто же Он, если привлек к Себе миллиарды людей, не обещая им ни хлеба, ни зрелищ на земле?